Часть 1. Глава 9. Не ждали.

Полуголый Аполлончик владел своим телом, и это Аполлончику нравилось.

Командор готовил для костра дрова, и весь был в этом.

А ещё, должно быть, обоим приятно было ощущать на том конце пилы крепкую умелую руку.

Потому они пилили чурбак за чурбаком, а Тане оставалось их откатывать к ногам Мари. Потом являлись Николаич с Севкой. Таня помогала им водрузить груз на плечи, и они почти грациозно уходили в лагерь.

- Сумасшедшие вы, - сказала наконец Мари. - Сядьте отдохните, я вас прошу. Командор, ты же его уморишь!

- Скорее он меня, - хохотнул тот.

Очередной чурбак стукает об землю. Командор наконец оставляет свою зубатую железку, весело садится на опилки, опирается на ствол, с той стороны к его плечу приваливается довольный Аполлончик.

- Тебя не Ксюша пилить учила? - смеясь, спрашивает его Командор. - Вот уж кого от пилы не оторвёшь, так это её.

- Возможно, возможно... Мы с ней много лет парту пополам пилили, только вот всё без толку, - отзывается Дёма.

- Ксюша... - вздыхает Таня. - Люди, я ей ужасно завидую. Везу-учая...

- Почему? - удивляется Мари.

- Да потому что жизнь сложилась. Он ведь в ней души не чает. Причем персонаж со всех сторон положительный. Жить с ним легко и в плане общения, и в плане хозяйственном - я была как-то у него в гостях, поняла это... Надёжный, душевный и всё на свете. Я в нем вообще ни одной плохой черты не вижу. Бывает же такая сказка иногда, а! Жили счастливо и умерли в один день.

- Ты о Ходко? - опять удивляется Мари. - Ничего себе положительный! Да я бы с ним со скуки померла. Танцует он на пятёрку, но при этом всегда помнит, где сцена кончается.

- А тебе надо, чтоб он упал, что ли?

- Я люблю героев, - отвечает Мари. - Безумству храбрых поём мы песню! Кто не рискует, тот не пьёт шампанское!

Командор смотрит исподлобья, говорит:

- Герой строит будущее на пределе сил и тем продвигает мир вперёд. А безумец рискует и пьёт шампанское. В этом разница.

- Герои в книжках хороши или по соседству, а не в собственной семье, - реагирует Таня.

- А мне её жаль, - произносит Дёма, разглядывая мозоли на ладонях. - Влюблённость проходит, а дрова наломанные остаются. На сцене они хороши, а в жизни... Он прочтёт скорбные стихи, звонок звенит - он идёт в учительскую чай пить. А она полчаса ходит как инопланетянин, а потом посреди урока биологии начинает меня донимать: Дёма, Дёма, я три года назад Ваньчику обидное слово сказала, я это только сейчас поняла! Дёма, Дёма, что ж мне теперь делать? А то писали сочинение по Репину, Ходко сказал речь и ходит мурлыкает, в тетрадки заглядывает. А она пишет, и по щекам слёзы. Помните эту её песню?

- По Репину - песню? - удивляется Командор.

- Ну да, песню, - отвечает Дёма. - Как там... Я, конечно, певец ещё тот...

То не Герда отправилась в путь в долгожданном апреле,

То не Сольвейг на лыжах по свежему снегу помчалась.

То дворянские сани на север рудничный летели,

Только чьи-то остались.

И бренчали какие-то ноты на старом рояле,

И обеды варились, задачки ложились в тетрадки...

Вьюга пела в Сибири, метели мели на Урале -

Здесь всё было в порядке!

Еще миг - и объятья тебя от зимы отогреют,

В горле ком, и слова отыскать ты сумеешь едва ли.

Только то не Ассоль долгожданного встретила Грея,

Только это - "Не ждали"*.

- Вот как, - невпопад отвечает Командор. - Ну ладно. Давай дальше пилить.

Дёма легко встаёт, играет плечами.

- Купипродай, а ты какую женщину предпочтёшь: героя или домохозяйку? - сощурившись, спрашивает Мари.

- Некорректный вопрос. Котов в мешке не покупаю, - он скалит зубы. Противный. Впрочем, он всегда такой.

- Командор, вот этот Купипродай всегда такой, - говорит она. - Его отец регулярно покупает женщин. Он сам регулярно покупает женщин. Волчанские вообще всё и вся покупают. А женщина для них вообще вещь. А ты с ним за одну пилу держишься.

- Она возмущена, что я договор с ней расторг, - поясняет Дёма. - Заломила дикую абонентскую плату, а теперь возмущается.

- Вот, вот - Командор, ты слышишь, что он говорит?

- Слышу. А что он имеет в виду?

- Коммерческая тайна, - отвечает Дёма. - Я не вправе разглашать.

- Да уж разгласи, хоть узнаю тогда, - фыркает Мари.

- Тебе надо, чтоб кто-нибудь сломал шею, доставая твоего мишку - смирись с тем, что это буду не я, - отвечает Купипродай, меняет руку на левую и вгрызается в сосну с удвоенной силой, да ещё и поет:

Но не думай, что ты на земле оказался нежданным.

Ожидали тебя под землёй непроросшие зёрна.

Ожидали тебя в небесах незажжённые звёзды.

Все тебя ожидали...

- Командор, вот он со всеми торгаш, со всеми. Но на самом деле есть женщина, ради которой он в лепёшку расшибётся, если понадобится. Представляешь, Командор? Он так бегает от этого, так прячется, просто диву даёшься.

- Мне до твоих домыслов, дорогая, дела нету, - отвечает Дёма. - Разрешаю тебе подозревать меня хоть в том, что я по ночам тайком бродячих собак подкармливаю. Но только не выдавай свои многоумные гипотезы за истину, лады?

- Я бы на её месте, - продолжает Мари, - давно бы из тебя человека вылепила.

- Вот потому-то ты, дорогая, не на её месте, - отвечает Купипродай.

- Слышишь, Командор? Не хотел, а проговорился! Всё-таки такая женщина - есть!

- Да я просто знаю, кого она имеет в виду, вот и всё, - оправдывается Дёма. - Хлебом не корми, дай придумать романтическую историю.

- А я-то тут вообще при чём? - не выдерживает Командор.

Аполлончик хохочет:

- И слова отыскать я сумею едва ли! Танюшка, бери чурбачок!

Но Таня не реагирует. Таня не может отвести глаз от возвращающегося Николаича. Что они с Ксюшей находят в этом банальном танцоре, уму непостижимо. Очаровать его, что ли, из спортивного интереса? Или оставить для Шаповаловой - быстрей она у Аполлончика из головы выветрится. Впрочем, что она зациклилась на этом Купипродае? Тут и поинтереснее его найдутся.

Командор утирает лоб рыжей ладонью, чихает от древесной пыли. Интересно, он вправду будет пороть того, кто полезет в пропасть? А если это будет девушка? Так-то он смелый, а вот по части девушек, сразу видно, зелёный и неумелый. Совершенно ни с кем не заигрывает, поди, и не целовался ещё ни с кем в свои... свои... двадцать два?

- Командор, а тебе сколько лет?

- Двадцать семь.

- Ничего себе! Что ж ты так молодо выглядишь.

- Не пью, не курю, мяса не ем, так с чего мне стареть, - Командор пожимает плечами.

- Так, поди что, и с женщинами тоже не общаешься?

Он не отвечает ничего, но пилит вполне безмятежно, и Мари наглеет:

- Да ты вообще когда-нибудь целовался?

- Ты меня своими умными вопросами сейчас на умную лекцию спровоцируешь, - откликается он.

- Давай, давай, послушаем, - радуется она.

- Ну что ж, - медленно и толково начинает он. - Итак, целоваться. Слово это, если хорошенько задуматься - а над словами стоит задумываться, - восходит к корню "цел". Другими словами, целовать кого-то - это пожелать ему быть целым, невредимым, цельным. Нераздробленным. Опять же, когда человек целен? Когда у него есть цель, которая, как фокус, собирает все его действия в единое построение. Получается, целуя кого-то, я желаю ему остаться верным своей главной цели, своему предназначению, потому что я верю: именно это спасет его от разрушения. И, пожалуй, в этом пожелании, если оно от сердца, я сам становлюсь цельным: ведь всё, что от сердца, делает человека цельным. Когда матери, жёны, сеёстры провожали своих мужчин на войну, думаю, именно таким часто был их прощальный поцелуй. В жизни вообще очень много мощного, строительного и красивого, если присматриваться; и в любом явлении можно найти его высшую, лучшую грань. Чего и тебе желаю.

- Классно! - говорит Мари. - Я правильно понимаю, что это ты так меня поцеловал? И мне уже можно на это ответить?

Илья отпускает пилу и разгибается. И говорит совсем другим голосом, холодным и жёстким:

- Уймись, пожалуйста. Иначе мне придется прибегнуть к таким выражениям, что всем нам будет неприятно. Ты меня хорошо поняла?

Мари хочется как-нибудь схохмить, но как-то боязно, к тому же, это надо было делать сразу. Ну ничего, пока отступим, а там видно будет. Какие мы строгенькие! Ничего, и не таких приручали.

- Да, вы понятно выразились, - отвечает Мари. - Если угодно, я и на "вы" вас называть могу. Только я вашего отчества не знаю.

- Без отчества обойдёмся, а вот панельную девицу из себя строить не стоит.

- Панельную! Ну вот ещё! Да вы видели хоть раз этих панельных?

- Да, - коротко отвечает Командор и принимается за сосну. Расспрашивать его дальше что-то не хочется.

Назад в раздел