Суббота, день 5. Погоня за клетчатыми людьми

С кухни тянуло варениками. Вставать не хотелось, и я принялся размышлять.

Влюбиться, оказывается, дело совсем нехитрое. Но неясно, что делать дальше. Наверное, надо пойти и ей признаться. В любом случае ей это будет приятно.

Как всё это будет?.. Надо соригинальничать: упасть на одно колено и попросить её руки... Тьфу! При чем тут рука? Вдруг у меня перед глазами возникла картинка. Бежит рыцарь в латах к принцессе, запинается, с грохотом валится и вопит: «Дайте руку!» А она, вместо того, чтобы помочь ему подняться, начинает краснеть и хлопать глазками... Так вот, я упаду на колено и произнесу что-нибудь из классики. Я к вам пишу. Коня на скаку остановит. Молилась ли ты на ночь, Дездемона. Все какая-то ерунда в голову лезет.

Лучше сам придумаю. Скажу... ммм... «Юлька, я тебя люблю». А что. Краткость — сестра таланта. Жаль только, не сам талант...

Когда я дошел до её двери, вся моя решительность улетучилась. Но, поправив галстук и последний раз вздохнув, я всё же постучался. Открыл Мишка.

— Юлька в редакции, с самого утра, — сообщил он. В руках у него была энциклопедия, а на носу очки без стёкол.

— Ладно, — улыбнулся я, — просвещайся, а я побегу.

— Беги, — кивнул Мишка. — Они с Игорем сегодня в парк имени Ломоносова пойдут. День города и всякое такое. Смотри не опоздай! — прибавил он бабушечьим тоном и пригрозил пальцем.

Я в самом деле сбежал, чтобы не расхохотаться. С Мишкой не соскучишься. Опоздать можно на начало спектакля или если ты наметил сто дел сразу. А когда у тебя на весь день дело из трёх слов, и ты только о нём и думаешь, то опоздать можно, только если уж очень постараться!

В редакции, не успел я подойти к Юле, меня поймал Корнелий и начал долгий задушевный разговор. Наконец зазвонил телефон, Корнелий взял трубку, и я поскорее от него удрал. Теперь Потапенко капитально беседовала с юнкорами, и пришлось слоняться по коридору и караулить. Но вместо неё выкараулился Антон.

— На-ко, вырядился! — покачал он головой. — Нет, хулиган из тебя никудышный. Тебе надо лекции читать в университете. Есть ли жизнь на Марсе. А студенты будут тебя осыпать, только не цветами.

— Ты у меня доостришься, — пригрозил я. Он обрызгал меня из водного пистолета. Гордо и по-взрослому отряхнувшись, я зашёл в один из кабинетов, притулился в уголке и от скуки стал читать рассказы из папок. Кое-что и интересное попадалось. Когда мне надоело, я вышел обратно в коридор.

Там курил Корнелий.

— А где... Игорь? — спросил я.

— Ушёл давно, — ответил тот. — Тебя звали, а ты даже ухом не повел. Да. Они и ушли.

Я почесал затылок. Надо же! Теперь Мишкино напутствие уже не казалось мне абсурдным.

— А... где у вас парк? Имени Ломоносова?

— Недалеко. Там еще булочная рядом. В ней хрустящий картофель продают. Как в Америке. Вот когда я побывал в Америке, я понял такую штуку…

— Скорей, скорей, — вдруг схватил меня за рукав Антон. Я побежал за ним.

— Чего?

— Ничего. Развесил уши! Он тебя так до вечера будет баснями кормить. А парк — это где я живу. Пошли. Я сегодня добрый. Покажу.

Всю дорогу мы спорили: он утверждал, что я зануда и не понимаю шуток, а я — что это он слишком наглый, а со мной всё в порядке. В пылу беседы я даже не заметил, в какой мы влезли троллейбус и где вылезли.

Антон отправился к себе, а я — в парк. Заметив еще издали клетчатую фигуру, я побежал за ней. Но это был вовсе не Игорь. Я повертел головой и увидел еще одного клетчатого. На проверку он тоже оказался ложным. Бегая за посторонними людьми, я начал немножко понимать, почему для некоторых девчонок увидеть на подруге такое же платье — целая трагедия. Даже благодарность какая-то во мне проснулась к этим девчонкам. А если бы Игорь носил серый костюм? Тогда б я его вообще не смог сыскать!

Впоследствии мне говорили, что я не единственный, кто гонялся за клетчатыми, и это уже было описано каким-то писателем. А потому мои записки — плагиат. То есть бегать за клетчатыми ещё можно, а писать об этом — уже нельзя. Получается, что швейное дело должно заботить не только модниц, но даже и писателей. Никогда не думал, что всё так сурово. Неужели ради литературы я должен был приврать, что Игорь носит малиновый пиджак? А если потом окажется, что кто-то из литераторов меня опередил и уже воспользовался этим цветом? Мне тогда говорить, что Игорь был в скафандре и я путал его со всеми остальными скафандрами? В общем, вы меня извините, но в тётином городе на китайский рынок тогда выбросили именно клетчатый товар, и я за это ответственности не несу!

Постепенно я добрался до центральной лужайки. К тому времени цель поисков забылась, только одна мысль вертелась в голове: "Клетки! Где клетки?" Поэтому к неожиданно появившейся в клетчатой юбочке Наде я устремился с широкой улыбкой на лице. Она, конечно же, приняла мою машинальную радость на свой счет. В этот момент я увидел Юльку с Игорем. Сомнений не было, именно они шагали по тропинке, удаляясь в глубь лесных насаждений.

— И ты день города празднуешь? А как нога? — начала Надя.

— Не выздоровела еще? — с надеждой добавил из-за ее спины остроносый Володя.

Похоже, тем для разговора могло найтись много. Между тем Юлька скрылась за поворотом. И ведь весь день мне нужна была только она, но попадался кто угодно другой! Тут меня осенило.

— Выздоровела! — радостно сказал я. — Вот смотрите: сейчас я добегу во-он до туда и нисколько не устану!

— Далековато для тебя, — попытался задеть меня Володя.

— Что не сделаешь ради своей Дульсинеи! — ответил я и, не тратя лишних слов, помчался к указанной цели. До меня донеслись только обрывки фраз: Надя и Володя припоминали, кто такая Дульсинея, кажется, путая ее с Шахерезадой.

Как я ни нёсся, Юльки и Игоря уже не было видно. Вскоре тропинка разветвлялась. Повинуясь интуиции, я сворачивал, бежал, подавал голос и опять сворачивал, но интуиция меня подвела. Мало того, что Юлю я не нашел, так еще и заблудился. Куда-то подевались все люди.

Одинокий старичок вывел меня из парка, причем совсем не в том месте, в каком я в него заходил. Сменив трамвай и два троллейбуса, я кое-как вернулся в родной квартал.

Из Юлькиной форточки высунулась голова Игоря.

— Кузька! Ты где гуляешь? Передача только что началась!

Я подумал, что с Юлькой сейчас всё равно не поговоришь, и понёсся к телевизору.

Себя увидеть мне все-таки удалось. Повалившись на диван, я наблюдал, как мальчики на экране катятся по мусорной куче, сражаясь за клочок бумаги. Хорошо, что мама была в другом городе и не видела. Потом были другие сюжеты и, наконец, пошли титры. Я хотел пойти, рассказать о своих злоключениях, даже, как мне казалось, встал и направился к двери.

Утром тетя Люба рассказывала, как Юлька с Игорем приходили поздравить меня с первой съёмкой, но я лежал, вцепившись в пульт управления и уткнувшись носом в полуразвязанный галстук. Будить меня не стали, а может, не смогли.

Странный, странный у меня получился день. Деталей много, а смысл в них только один, что с Юлькой я не встретился. То не решался подойти, то меня отвлекал кто-то, то я сам на что-то отвлекался. Вот так и вообще в жизни бывает. Может быть всего много, много, а смысл окажется только тот, что всё это ни к чему и главное ты упустил...

Назад в раздел