Глава третья, в которой Игорь Рудольфович показывает беременный камешек, а Костя обнаруживает, что человек может и не кусаться

Игорь Рудольфович поставил ведёрко рядом с длинным ящиком цветов и велел им всем сесть тихонько. И начал рассказывать про планету, чтобы они знали, как живёт планета и откуда она взялась, и откуда мы на планете взялись.

- Люди всегда думали, откуда взялась жизнь во Вселенной, - начал Игорь Рудольфович. - И сейчас одни говорят, что это был взрыв в пустоте, который родил вибрацию элементов, и оттуда всё и закрутилось, и завертелось, а другие, что это было в пустоте божественное Слово, и что это оно родило вибрацию элементов. А вы думали когда-нибудь об этом?

- Думали, думали, - сказал Костик умным голосом. Ему теперь очень хотелось показать, какой он умный, и что он сам всё знает, и что его страшилками не одурачить. - Я лично считаю, что это был божественный взрыв. Потому что если просто взрыв, то были бы развалины, а не Вселенная. И ещё я думаю, что Бог по профессии изобретатель и художник. Изобретатель потому, что он захватывающе так придумал, чтоб всё в космосе вертелось и не падало, и чтобы всякие разные пропорции приводились к числу пи и другим некоторым числам! А художник потому, что вы когда-нибудь видели небо в телескоп? Я видел. Красиво. И цветы красивые. От простого взрыва цветы не получатся. И ещё я думаю, что Бог не такой злой, чтоб создать жизнь и обречь её на вымирание. И поэтому топлива на Земле должно хватить на всю жизнь. Вот.

- Взрыв ли это был или Бог, - улыбнулся Игорь Рудольфович, - но только с тех пор, вправду, стало всё в космосе вертеться, и не падать, и всё это было красиво. А в телескоп поглядеть я вас свожу, надо только с директором астрокомплекса договориться. Так вот, стали все элементы притягиваться-отталкиваться и собираться в формы.

- Например, в шар! - опять выскочил Костя. - Сначала в спираль... наверное... а потом в шар! Я в книге видел. Спиральные галактики и шаровые. Там в середине шарик, а по бокам такие звёздные хвосты. Рукава называются. Это как если накинуть куртку и быстро завертеться, то рукава тоже вот так вокруг завертятся!

Он схватил серый халат, накинул его на плечи и начал быстро вертеться, и халат завертелся вокруг него, закрыл ему обозрение, и Костик плюхнулся на рыжего-конопатого Мишку Пенкина.

- Хватит тебе учителя перебивать! - закричал Миша, толкая его. - А я вот думаю, что это был взрыв, а не Бог! Иначе откуда такие Филимоновы ненормальные на свете берутся!

- А я думаю, это был Филимонов в пустоте, он-то всё и взорвал, - сказала Надя Цейтлин, отняла халат и усадила Костю на место. Она была старше всех, Надя, и порой строгая, и её побаивались. А учитель продолжал:

- Очень много лет, просто необозримое количество, ушло на то, чтобы получились туманности, и звёзды, и планеты; но каждая новая ступенька жизни образовывалась всё быстрее. Родились минералы...

- Что значит родились? - удивился Миша. - Они же мёртвые. Неживая природа. Вещество!

- А вот пойдёмте-ка в кабинет геологии, - сказал Игорь Рудольфович и повел их в соседний кабинет. Все сразу разбежались камешки посмотреть, но учитель их к одному стеллажу подвел и достал несколько камешков.

- Это агаты, - сказал он. - Вот, видите большой серый камень - это кусок базальта. Вот этот базальт лежит себе и лежит, пока в него как-нибудь не попадает маленький зародыш агата.

- Зародыш! - засмеялся Миша.

- Да, зародыш. Видите шарики в базальте? Это агаты. Они попадают в какую-то малую трещинку и начинают брать пищу из воздуха и воды, и растут помаленьку, а потом вырастают большие, и базальт трескается - видите, как треснул?

Игорь Рудольфович отдал им камешек и взял другой.

- А вот срез камешка. Смотрите: одна половинка состоит как бы из кристалликов, другая полосатая. А сбоку и по краю грубоватый тонкий слой третьего характера. Знаете, что это такое? Полосатая - мужская половинка, кристаллическая - женская, а этот слой - это у агата кожа. Вот чистенькая. А вот, видите, вся в полосках, этот агат заболел.

- А он не заразный? - испугалась Света. Она помнила от мамы, что нельзя гладить облезлых кошек, а тут у агата кожа заболела!

Костик хихикнул и спросил:

- А он не беременный?

- Нет, он больной, а беременный вот, пожалуйста, - сказал Игорь Рудольфович и достал ещё один камешек. Камешек вправду был чудной: большой родитель, а внутри него как будто почки разных размеров.

Тут все загалдели и начали этот самый камешек друг у друга отнимать.

- Ну и что, нашли причудливые камешки и сказки рассказываете, - упрямо буркнул Костя. - А чего тут дырка такая? Это сверлили, хотели маленький достать?

- Нет, это родовые канальцы открылись, этому малышке пора родиться, - улыбался Игорь Рудольфович. - Вот если б этот камешек с гор не унесли, может, лет через сорок детёныш бы уже и совсем родился. Вот вам и неживая природа!

Ребята притихли, стали ходить от стенда к стенду, рассматривать другие камешки. Все разные. Как люди с разными характерами. Удивительно!

- Растительное царство уже подвижней минерального, - продолжал рассказывать Игорь Рудольфович. - Многие цветы утром просыпаются, открывают чашечки навстречу солнышку, а вечером закрывают, засыпают. А есть цветы, которые так любят солнышко, что поворачиваются за ним в течение дня, подсолнухи, например. А некоторые растения корешки вбок выпускают, чтобы ещё побег чуть сбоку вырастить, и так могут, получается, даже на ощутимое расстояние расползаться. Чтобы создалось растительное царство, потребовалось много-много лет, но уже меньше, чем на создание самой планеты Земли. А после растительного царства пришёл черёд животному царству. Животные уже и бегать умеют, и жизненный опыт накапливать, и некоторые даже примитивные предложения могут составлять из специальных фигурок, если их обучать. А потом пришёл черед человеческому царству... А кто как думает, чем человек от животного отличается?

Тут все ребята загалдели, стали спорить.

- Он говорить умеет!

- А попугай тоже говорить умеет!

- А попугай зато думать не умеет, что он там говорит!

- Всё ерунда, он зато на попугайном языке разговаривает прекрасно! А люди некоторые тоже пищат, свистят и цокают в лесу, и тоже не понимают, что это значит!

- Человека из обезьяны создал труд.

- Человек сотворён по образу и подобию Божьему, чтобы тоже стать творцом!

- А животные тоже трудятся и творят. Муравьи муравейник творят и ещё как трудятся! А паук сеть плетёт красивую кружевную!

- Зато все пауки только и умеют, что сеть плести, а бобры плотины строить, а человек - он учиться умеет у всего на свете! И он что угодно может сотворить, что сам захочет, а не что природа для него придумала.

- А ещё человек может не кусаться, - вдруг изрёк молчавший Костик.

Все засмеялись.

- Нет, я вот что: если зверю сделать больно, он станет кусаться... А если человеку сделать больно, он сам решает: дать сдачи или промолчать. А может даже и подарок подарить тому, кто его укусил. Животные тоже иногда могут: собаки, когда их несмышлёные дети обижают, не кусаются, если они очень умные... Но всё-таки человек... - Костя задумался, и все задумались.

- А ещё человек может о будущем думать, - сказал Игорь Рудольфович. - Не просто опыт накапливать, а сознательно своё будущее продумывать. Животные как живут: стало холодно - они думают, как бы согреться, стало голодно - как бы поесть. И свой прошлый опыт применяют, который наполовину инстинктом стал. А человек может не просто творить, и трудиться, и не кусаться, а делать это сознательно, потому что он сам себе такое задумает. Чтобы когда-нибудь, через много лет, Земля стала прекрасным садом. А если человек об этом не думает...

- То тогда он мало чем от животного отличается! - не сдержалась Света.

Костик понял, конечно, что это она про него крикнула. И сказал:

- А ещё у людей мнений много. И одни думают, что для прекрасного сада надо цветочек посадить и полстакана воды наэкономить, и всё станет прекрасно. А другие, между прочим, масштабнее думают, что надо мощные компьютеры создать и научиться топливо из воздуха добывать.

- И ссорятся эти люди промеж собой почём зря, - подхватил Игорь Рудольфович. - И пока они ссорятся, силы у Земли кончаются. Богом она создана или взрывом, а сил-то у неё не бесконечное количество. Пока на ней звери жили, звери природу не нарушали и жили по природным законам. А человеку ведь дана власть самому решить, что он сотворит: доброе или злое. Но поскольку злое творить гораздо легче и отнимать легче, чем творить и дарить, многие люди стали у Земли силы отнимать и отнимать, да ещё и радоваться, что они очень ловко научились так отнимать. Котлованы копают и взрывают, насосами кровь Земли выкачивают, атомы вещества расщепляют, энергию забирают, а радиоактивные отходы обратно под землю закапывают. И думают, что Земле это нипочём и что она неживая. И что это совсем не грех, когда животные гибнут, и растения гибнут, и когда минералы заболевают и умирают. А Земля живая, она не выдерживает таких мучений. И тогда случаются землетрясения, и наводнения, и ураганы, а люди всё считают, что это случайно, и думают, что если они похитрей научатся ещё что-нибудь у Земли отобрать, то будут жить припеваючи. А когда совсем всё отнимут, сядут на космический корабль и улетят другую планету искать. Как вы думаете, найдут или нет?

- А чего, - сказал Костик. - Может, и найдут...

- Как вирусы, - вдруг сказала Надя. - Свою планету убили и съели, на другую полетели...

- А чего мы можем сделать-то? - рассердился Костя. - Ну, давайте все выкинем телевизоры, мыться перестанем, залезем в пещеры, цветочки посадим, будем корешками питаться. Сколько нас тут? Одиннадцать человек! Прекрасно! Или давайте вступим в "Гринпис"! Я видел по телевизору, как "Гринпис" демонстрацию устроил, и там кого-то арестовали. Вот вам и вся сказка про планету. Чего мы одни сделать-то можем?

- А вот что мы сделать можем, это, наверное, тебе, Филимонов, думать придётся, - сказал Игорь Рудольфович. - Ты же у нас всё-таки изобретатель. А теперь верните мне агата с ребёночком - у кого он там? - и домой пойдёмте, пора уже.

- Тише, тише! Не беспокойте роженицу! - засмеялся Миша. Но не зло засмеялся, даже уважительно как-то. И добавил весело и нежно:

- А у меня тоже братик родился. Недавно. Орёт весь день! Прямо беда... я вот скажу, чем человек от животного отличается: животные родятся - и живут себе, а человек как родится - и ну вопить! И ещё долго-предолго только и делает, что кричит... Игорь Рудольфович, а сколько у планеты сил? На моего-то братика хватит ещё?

Он смеялся, Мишка Пенкин, потому что не знал, что топлива на десять-сто лет осталось. А Игорь Рудольфович промолчал. Не стал Мишку огорчать.

Все ушли, а Света задержалась, чтобы цветы полить, которые они полить не успели. Экономно полить, не проливать. И всё ей представлялся Мишкин братик, такой рыжий, как Мишка, десятилетний, который стоит в очереди за кусочком угля, который уже почти кончился на планете... Что же делать, что же делать? Надо у папы спросить! А он знает про десять лет? Тогда надо кричать, везде кричать, что так мало времени осталось!

Она прибрала ведерко и побежала домой. Выбежала на ступеньки Дворца, а там Филимонов сидит, снежки катает. Сидит и сидит себе, ни на кого не смотрит, и на Свету не смотрит. Эх, поговорить бы с ним! Да ведь он и так на неё глядеть не хочет. Решит, что она к нему навязывается! Ну и пускай думает что хочет, а хоть даже и побьёт! Дело планетной важности! Она решилась, подошла к нему и сказала ужасно строгим голосом:

- Знаешь что, Филимонов, сын Филимонова, есть у меня к тебе очень большой серьёзный разговор! Даже если тебе вообще всё равно, что с планетой будет...

- Да отвяжись ты от меня! Воеводова, дочь Воеводова, только и знаешь, что языком молоть!

Он кинул ей под ноги снежок, встал и быстро пошёл.

- А вот и не отвяжусь! - сказала Света и следом побежала. - Не отвяжусь, пока не выслушаешь, понял? Дело планетной важности!

- Вон с Надей обсуждай свою планетную важность, - сказал Костик. - И с Игорем Рудольфовичем. А я мало чем от животного отличаюсь, не отвяжешься - укушу, поняла?

- Костя! - сказала она, забегая перед ним. - Да Костя же!

- Чего? - он остановился.

- Давай лучше дружить, чем ссориться, - сказала она.

- Дружить? С тобой? - усмехнулся он совсем едким голосом, как будто Света была чудовищем, с которым не то что дружить, но и рядом стоять невозможно. Но речь шла о планете, поэтому она стерпела. В конце концов, она человек и сама выбирает, обзываться ей в ответ или наоборот. И она взяла да и сказала:

- А ты мне нравишься.

- Да, это заметно! Я тебя не трогал, а ты меня животным обозвала! Я всего-то ботинок завязывал, а у тебя получается, что из-за меня планета погибнет! А я, может, побольше твоего делаю... Я во дворе с папой три саженца посадил и два куста! А ты сколько?

- Нисколько, - тихо ответила она. - Я очень расстроилась из-за воды. Прости меня, пожалуйста... Костя, давай дружить. Потому что, знаешь, это всё-таки для планеты надо.

Он засопел, посмотрел вбок. Потом спросил:

- Тебе в какую сторону?

Назад в раздел