...Младший вовсе был дурак

В садик я не ходила, росла среди умудренных взрослых... потому школа сразу показалась мне тюрьмой, а одноклассники – заключенными.

Помню первый день в школе. Два мальчика уже успели подраться, и побитый ревел над умывальником. Я подошла, погладила мальчишку по голове и начала утешать. Но услышала в ответ какие-то грубости. Начала обзываться и девочка, к которой я по-взрослому вежливо обратилась с предложением познакомиться.

Все это было мне непонятно и обидно. И я замкнулась в себе.

Так и потек мой школьный срок. Конечно, временами я пыталась с кем-то общаться, но обычно мы плохо понимали друг друга. Поскольку я привыкла прямо говорить то, что думаю, водиться со мной было неуютно. Так что чаще меня задирали – не все, конечно, а самые вредные, какие есть в любой школе. Сначала я плакала, а потом научилась драться. В тюрьме как в тюрьме. А дома стали называть меня волевым человеком с железной выдержкой.

Только как-то раз мама сказала:

– Сколько лет я тебя расспрашиваю о школе – то тебе не так, это не эдак. Почему ты во всем видишь одно темное? Вот мне почему-то в школе всегда было очень весело!

– Правильно, тебя любили – и тебе было весело, а той несправедливости, что творится порой вокруг, ты просто не желала замечать, – проворчала я.

Но и задумалась. Правда, почему люди ведут себя так отвратительно? Ведь не может такого быть, чтобы они все мечтали стать негодяями! А тут еще и книги такие стали в обществе появляться... «Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую».

Еще на заре моего заключения был у нас в классе второгодник Дима. Он не хотел учиться, дрался, бранился и курил. Все его презирали. А мне его было жалко. Я оставалась с ним после уроков и помогала решить примеры. «Димочка, ну ты же хороший, ты же умный мальчик, – убеждала я. – Ты все понимаешь. Как быстро мы сегодня разобрались! Два примера уже решил, молодец, давай еще один – ты и не заметишь, как это быстро!» И этот самый Дима, который колотил ребят, сидел, слушался какую-то там девчонку и писал в тетради нужные цифры, разве что ворчал для порядка.

Говорил ли ему такие слова хоть кто-нибудь еще?..

Мы ожесточены потому, что нас ожесточили такие же ожесточенные. Замкнутый круг! Кто же из нас научит нас улыбаться?

...Первая попытка быть улыбчивой кончилась забавно. Учительница посреди урока спросила, что у меня с лицом и не заболела ли я. Вторая порадовала не больше. Я обернулась, улыбнулась своему врагу – и мне пришлось выслушать все, что он обо мне думает.

Одним словом, если раньше я просто уходила от людей, то теперь на меня разом посыпались тычки и оскорбления. Оказывается, драться против четверых было куда легче, чем смиренно приходить к своим обидчикам с открытой душой. Но я знала, во имя чего я это делаю.

Хотя приходили и сомнения. Разве это честно – улыбаться подлецу? Нет. Поэтому... поэтому мой долг – найти в нем хоть что-нибудь хорошее и улыбаться именно этому. Разве это честно – улыбаться, когда хочется кричать? Но мало ли чего хочется, если – решила.

Надета маска улыбки верной,
Горит, как факел, и жжет лицо,
Но знаю, прав был Увитый терном:
Он не был скован своим венцом.
...И мне недолго служила маска.
Она, разбившись, упала в пыль,
А то, что было когда-то сказкой,
Вдруг превратилось в простую быль.

Нет, люди не стали другими. Другой стала я, научившись прощать. А впереди было еще много открытий...

Назад в раздел