Часть 2. Глава 3. Нельзя. Обстоятельства разные бывают. Если есть во имя чего терпеть – надо терпеть. А если есть во имя чего не терпеть – тогда терпеть просто нельзя. Нельзя. Надо бросить трубку. Надо. Надо. Надо, чтобы хоть кто-то однажды бросил трубку, иначе они всю жизнь ничего не поймут! |
Часть 2. Глава 4. Апельсин. – Нечего было меня в эту школу проклятую засовывать, – не сдержался он. (Хорошо, что ещё о другом – предыдущем – не ляпнул сгоряча). – Ах, так это я тебя туда засунула? Ты марионетка, что ли? – Ты хотела, чтоб я не ездил никуда, а был с тобой. Вот я и с тобой, теперь не жалуйся. – Ну конечно, одна я во всём виновата! Может, мне вообще уйти? |
Часть 2. Глава 5. Оставь. На той стороне проспекта навстречу брела и шаталась пьяная фигура. Завидела девушку в ночи и стала пересекать улицу. Ксюша зло хмыкнула, высвободила из-под тесёмок топор, полагая, что его вида будет достаточно, свернула на боковую улицу и ускорила шаги. Однако фигура тоже весьма ускорилась и даже перестала шататься. Ксюша предпочла сбросить рюкзак и обернуться. И увидела, что это не похожий на себя Илья. И опустила топор. Он догнал её и неловко вцепился в топорище, глядя совершенно круглыми глазами. – Ты куда? С этой штукой... |
Часть 2. Глава 6. Рабы не мы? – Ну, не тормоши меня. Илюша, я ещё не всё сказала. Первое условие для нашей свободы они уже выставили. Первое условие из тысячи, на которых они даруют нам эту комнату. – Какое же? |
Часть 2. Глава 7. У реки. – Только не говори, что ты топиться собрался. – Очень смешно, – ответил Андрей. – Река подо льдом, тут и захочешь – не утопишься. – Ну почему же, – произнёс Дёма, внимательно посмотрев на него и почесав ухо. – Может, полынья какая есть... – перегнулся через бортик и начал вглядываться в темноту. – Нет, право, любопытно! Неужели так-таки и нельзя? – вдруг быстро перемахнул через плиты и полез вниз. |
Часть 2. Глава 8. Семья – Приветствую! Я не очень поздно? Сама виновата, зачем раньше не сказала, что у тебя свадьба? Обожаю иной раз прийти на свадьбу и подарить невесте что-нибудь очень дорогое, и ещё вместе с розами и стихами, – сама понимаешь, что тут происходит... Ну что, тебя поздравлять или соболезновать? – А что, собственно, произошло? – засмеялась она, наконец поняв: Павел Волчанский. – Посуду я уже вымыла... |
Часть 2. Глава 9. Страна. Он ничего не понимал. Времени оставалось всё меньше. Он включал два телевизора и радио и слушал всё сразу, впитывая, анализируя, стараясь понять. И он понял, что не Гагарины и не Жириновские строят жизнь, а строит её вот этот говорящий ящик и его Санта-Барбары. Он воздействует на сознание людей. И если он хочет перевернуть мир, надо перевернуть сначала Останкинскую башню. Но как? Как? Пытаться в сорок пять лет поступить на первый курс ВГИКа? Упорством, конечно, многого можно добиться, но не до абсурда же... Ему хотелось кричать. |
Часть 2. Глава 10. Джинсы. – Какое мне дело до этого? Она должна наконец зашить свои штаны, и я этого добьюсь. – Вам нет дела, а мне есть, – сказал Илья. – Ксюша, встань и иди в комнату. Иди, я сказал, и сейчас же. – Что за домострой? – возмутилась мать. – Какое право ты имеешь ей распоряжаться? Кажется, она не вещь! |
Часть 2. Глава 11. Квартира. – Ванна – это где удобно лежать, ванна должна быть нормальной! – из последних сил пыталась объяснить Люба. – Всё остальное – не ванна! Убедите меня в обратном, и я соглашусь на ваш вариант. Я уже полчаса добиваюсь ваших аргументов и ни одного стоящего не услышала. – Таз не ванна, а ванна не таз, – вдруг лениво изрекла дочь, разглядывая потолок. – Если бы ванна была тазом, пришлось бы согласиться, что и таз может быть ванной, но как таз может быть ванной, если он таз, а не ванна? |
Часть 2. Глава 12. ................ ........ ..................... |
Часть 2. Глава 13. Не поссориться. – Да, – сказал Дёма, вписавшись в свободный от пелёнок угол коридорчика и медленно перебирая шнурки ботинок. – Да, это точно; как говорил муж моей любимой, когда приходит любовь, все вопросы исчезают, остается один большой ответ... Только он не сказал, что мне теперь с этим ответом делать! Валя, жизнь большая, если шарик не лопнет и если будет какой-нибудь случайный случай, вы всё-таки звоните, не стесняйтесь, будет время – так помогу. |
Часть 2. Глава 14. Пропасть для свободных. Нужная электричка приехала и уехала, но поскольку Илья, кажется, уснул первый раз за последние несколько суток, то Ксюша его не трогала. Хотя, если откровенно, то и дело наклонялась удостовериться: дышит или нет... Да что, собственно, произошло? Да ничего особенного, ничего... |
Часть 3. ГДЕ ВСЁ ЯСНОЕ, ЯСНОЕ. Глава 1. Электростанция Илья толкнул деревянную дверь, сказал: – Всё глупость, Ксюша, кроме того одного, что ты с этим не ко мне, а к Молоткову. – А она, между прочим, ко мне и не приходила! – напористо перебил скромный Молотков. – Это я к ней пришёл, и пристал, и выпытал, потому что не слепой, вижу, что человек чем-то мучится! А почему я пришёл, а не ты, это ещё у тебя надо спросить! – воспитательно отодвинул его плечом из дверей и ушёл. |
Часть 3. Глава 2. Неравновесные точки. – Что ты мне сказки, как ребятёночку, баешь? – Хорошо, скажу взрослее, – отозвалась Ксюша. – Есть такой нобелевский лауреат Пригожин. Есть наука синергетика. Она изучает открытые и нелинейные системы. Вот помнишь, из второго начала термодинамики вытекает теория тепловой смерти вселенной, но это если считать вселенную закрытой системой. Только в том-то и фокус... – Ксюха, побью, – сказал Олег, устав прорываться сквозь снег и остановившись. – Короче и проще! |
Часть 3. Глава 3. Предложение. – Во-вторых, Дёма, это с моей стороны очень дурно и так не делается... – ей всё-таки не хватило духу досказать. – Если делать всё так, как обычно делается, то не стоило и рождаться, – заметил он. – Ну? Даже если это дурно, то всё равно лучше скажи, подумаем вместе, что с этим сделать. |
Часть 3. Глава 4. Рыжий котёнок. Наслаждение – это такая лихорадка, когда тебе не до любви, а любовь – это другая лихорадка, когда тебе не до наслаждений... Но неужели невозможно их совместить, неужели невозможно, чтобы любить и наслаждаться одновременно, и ничем не жертвовать? Да, но если совсем ничем не жертвовать и только получать выгодно или взаимовыгодно, то и получится, опять же, одно наслаждение, и ничего больше! Я люблю сына и поэтому готов для него многое сделать, или я готов многое сделать для сына и поэтому его люблю? |
Часть 3. Глава 5. Сольвейг. Илья занялся печкой. Огонь потрескивал и бросал отсветы на дрова в суровых руках, на золотые ресницы, на бесконечно дорогой, единственно действительный в этом мире профиль. И Юлька поняла, что всё равно поедет за ним. Всё равно, всё равно! «Я согласна помогать тебе ещё тысячу лет и терпеть ещё тысячу твоих чудачеств, и пусть будет всё как раньше, до того злополучного вечера...»
«Эх, Юль, осталось спросить, хочу ли я, чтобы меня терпели».
Уважаемые читатели, дальше доступ к главам открыт только авторизованным пользователям. На данный момент авторизацию можно получить бесплатно, под ваше честное слово не распространять тексты по интернету. Подробнее |
(c) Все права на воспроизведение авторских материалов принадлежат Екатерине Грачёвой. Цитирование приветствуется только при наличии гиперссылки на источник. Самовольная перепубликация не приветствуется, а преследуется по закону. Если вы хотите пригласить меня в какой-то проект, сделайте это легально. (написать >>>) |